Стало привычным и обыденным, что ежедневно, на людных перекрестках и в переходах, в автобусах и на рынках, мы встречаемся с чумазыми ребятишками, просящими «на хлебушек». Некоторые из нас жалостливо бросают мелочь в протянутую ладошку, другие – отводят глаза и проходят мимо. На этом людское участие к судьбе маленьких «гаврошей» не заканчивается. Первые, те, у кого сердце доброе, сетуют, что никому из власть имущих нет дела до детской беспризорности. Вторые – не подающие принципиально – «дарят» детям «бесценный» совет: «Шли бы лучше работать!». И те, и другие даже не задумываются, что попрошайничество – это тоже работа. На языке Международной Организации Труда она называется принудительным трудом или даже «детским рабством». Кроме нищенствования малолетние бродяжки зарабатывают на жизнь и более тяжелым способом. В прошлом году в рамках проекта «Искоренение труда детей улиц в Донецком и Киевском регионах» было опрошено 648 этих самых неблагополучных ребятишек. Оказалось, что 18% процентов из них подрабатывают на рынках – подай, принеси, 16% собирают металлолом – воруют канализационные люки и разоряют лифты, 8 % разгружают машины с различным товаром и столько же занимаются попрошайничеством. Не стоит абсолютизировать эти данные – на самом деле малограмотные юные респонденты время от времени занимаются всеми вышеперечисленными видами «трудовой» деятельности. Нищенство же является вершиной уличной карьеры. По данным начальника городской службы по делам несовершеннолетних Ирины Чертковой, дневной заработок детей-попрошаек в Донецке составляет от 20 до 50 гривень. Не удивительно, что за «длинным рублем» в областной центр тянется целая вереница ребят из маленьких, умирающих или, как их стыдливо называют, «депрессивных городов». Из 1073 юных бродяжек, задержанных в прошлом году органами правопорядка, почти половина приехала в Донецк «на гастроли». Но самое страшное, что, познавши вкус легких денег и почти казацкой вольницы, большинство ребят никогда не собираются возвращаться к нормальной жизни. А это значит, что когда исполнители песни «Сами мы не местные, мать умерла, батько - в тюрьме» выйдут из нежного возраста и детская мордашка перестанет вызывать жалость и умиление, повзрослевшим «гаврошам» придется искать иное применение своим «талантам». Ни для кого не секрет, что с первых минут появления на улице, каждый беспризорник попадает под пристальное внимание «старших товарищей». Взрослые дяди для начала «подсобят мальцам»: купят для них в хозяйственном магазине тюбик-другой клея «Момент», потом предложат работу, не всегда законную, но сравнительно не пыльную. Так что ко времени полового (увы, не социального) созревания у большинства малолеток налаживаются устойчивые связи со взрослым уголовным миром. Не удивительно, что из 668 преступлений совершенных в прошлом году несовершеннолетними каждое третье совершено в составе группы, в которую входил взрослый «наставник». Причем, нередко этим наставником являются сами родители. Органами правопорядка было возбуждено 64 уголовных дела по факту вовлечения родителями несовершеннолетних в преступную деятельность, из них пять дел – за вовлечение собственных детей в попрошайничество. Еще одним доказательством того, что детская преступность не по годам организована, является тот факт, что почти 70% преступлений, в которых оказались замешаны несовершеннолетние, относятся к категории тяжких. Наши дети в 2003 году совершили 11 убийств, нанесли 12 тяжких телесных повреждений, приняли участи в 31 разбое, 71 грабеже, угнали 19 автомобилей. Среди «детских шалостей» лидируют кражи личного (317 случаев) и государственного (44 случаев) имущества. Значительная часть малолетних преступников нигде не работают и не учатся. Многие числятся учащимися школ и ПТУ, но в стенах учебных заведений появляются очень редко. Причем именно школьники в прошлом году наиболее часто привлекались к уголовной ответственности. Безрадостную картину дополняет статистика, которая со всей беспристрастностью показывает, что по сравнению с 2002 годом детская преступность возросла на 13%. (По убийствам – на 175%!) Кто виноват? После таких, поистине шокирующих, данных обычно принято задавать два сакраментальных вопроса: «Кто виноват?» и «Что делать?». Ответить на эти вопросы была призвана состоявшаяся в конце января сессия Донецкого городского совета. В справке «О ходе выполнения решений исполкома «Об организации работы по борьбе с безнадзорностью детей и подростков, предупреждению бродяжничества и попрошайничества», подготовленной ДГУ УМВД Украины в Донецкой области, вина за ухудшение криминальной ситуации среди несовершеннолетних, прежде всего, возлагается на отрицательные явления, «которые происходят в стране: снижение жизненного уровня отдельных категорий граждан, моральной деградации части населения». Донецкого городского голову такое объяснение не устроило. «Давайте рассудим, - предложил Александр Лукьянченко, - Уровень жизни в городе Донецке за 2003 год не ухудшился. Если верить статистическим данным, может быть резко и не улучшился, но закончился стабильным. Занятость населения увеличилась, стабильность в выплате зарплаты, вся зарплата за 2003 год выплачена». А детская преступность продолжает расти… Удивление мэра вполне понятно и объяснимо. Еще летом прошлого года в городе была принята программа «Дети Донецка», рассчитанная на 2003-2005 год. В рамках этой программы проводились оперативно-профилактические комплексные мероприятия в подростковой среде под условным названием «Ялинка», «Каникулы», «Вокзал», «Дети улицы», «Лето», «Урок», «Бродяга», в ходе которых выявлялись малолетние бродяги. По словам начальника городской службы по делам несовершеннолетних Ирины Чертковой, в 2003 году было проведено 320 рейдов. По их результатам в приюты города было помещено 1194 несовершеннолетних. Самые «запущенные», то есть реально оставшиеся без родительского попечения -159 человек - помещены в детские дома, 85 ребятишек были определены в школы-интернаты, для 250 человек нашли опекунов. 223 ребятам повезло больше всех – они обрели приемных родителей. Но это капля в море! В настоящий момент городская служба по делам несовершеннолетних взяла на учет около 4 тысяч семей, не обеспечивающих полного воспитания детей. Таких, наполовину беспризорников в этих неблагополучных семьях насчитывается более 5,5 тысяч. За каждым из них не приставишь милиционера. Кроме того, в прошлом году из «пристроенных» в приюты детей 67 подростков самовольно их покинули. Некоторых ребят администрация приютов поместила в специализированные медицинские учреждения. 61 человек сбежали и оттуда. Если дух вольной бродячей жизни невозможно искоренить даже в наполовину режимных учреждениях, то можно ли требовать этого от обычных школ? «Среди главных просчетов в деятельности учебно-воспитательных учреждений, – отмечается в справке ДГУ, - можно назвать не принятие мер к своевременному возвращению в учебные заведения учащихся, не посещающих занятия». С педагогических коллективов ответственности никто не снимает, но согласно опросу, проведенному рамках уже упоминавшегося проекта «Искоренение труда детей улицы», только каждый пятый «уклонист» от умственного труда заявил, что сделал это по материальным соображениям. Более 40% школьников бросают учебу, потому, что им не интересно. Они попросту не хотят учиться. И заставить их практически невозможно, никакими педсоветами. Что делать? Вот эти данные, пожалуй, позволяют по-новому посмотреть на проблему детского бродяжничества и вытекающей из него детской преступности. Действительно, среди юных бомжей, зачастую встречаются ребята из сравнительно обеспеченных семей. Сравнительно, потому что мать и отец могут предоставить им трехразовое питание, всегда чистую одежду, но детям, ежедневно проходящим мимо парковок с дорогими иномарками, шикарных ночных клубов, этого мало. Они уходят из дому в поисках красивой жизни, и оказываются… на улице. О ложных ориентирах потенциальных правонарушителей говорил и Городской голова: «Появляются учреждения нового типа – закрытые, дорогостоящие ночные клубы, которые пропагандируют насилие, пропагандируют другие, чуждые нашему обществу, культуре мероприятия. Мы даём разрешение на открытие, не анализируем, сколько их нужно в том или ином районе города Донецка. Я обращаюсь к руководителям районов – прекратите подписывать ночные клубы для того, чтобы узаконивать и организовывать их на территории города. Их в достаточном количестве для того, чтобы половину Донецкой области там пропустить любителей всевозможных... Нельзя же дальше микрорайоны спальные превращать в сплошные ночные клубы». В качестве альтернативы Александр Лукьянченко предложил улучшить работу по организации досуга подростков: «Мы с вами за последние 3 года приняли 19 дворцов культуры в коммунальную собственность города. Проанализируйте, что в этих дворцах творится, и как они работают, с полной нагрузкой или нет. Проведите проверку, сколько в районах каких кружков работает, какая нагрузка на одного руководителя или на одну педставку и вы получите 9-12 человек, к сожалению. Мы ведь ни одной ставки не сократили, а почему нет результатов, мне не понятно». Понятно, что заманить нанюхавшегося клея тинэйджера в танцевальную секцию или даже компьютерный кружок, в котором совершенно бесплатно можно научиться обращаться с ПК и поиграть в любимые «стрелялки» не возможно. Уже поздно. А вот не допустить появления новых «генералов уличной карьеры» вполне под силу. Это называется профилактика. Никто не говорит что детская безнадзорность, бродяжничество и преступность не имеют экономических корней. Очень даже имеют. Однако, списывать серьезный прирост детской преступности только на нищету Украины не стоит. Если следовать этой логике, то самые многочисленные банды малолетних преступников должны были появиться в стране в начале 90-х годов прошлого века, когда средняя зарплата в промышленности составляла 5-10 долларов. Не стоит винить во всем и школу – она в одиночку с этой проблемой не справится. Кстати, даже милицейские облавы оказываются мало эффективными. Но это если каждый действует по одиночке. Если все вместе? Мэр говорит, что «по профилактике подростковых правонарушений мы должны работать по всем направлениям, чтобы изменить ситуацию - не должны сегодня дети из-за наших недоработок идти за решётку. Поэтому мы должны всё сделать, чтобы эту проблему сдвинуть с мёртвой точки». Среди мероприятий городского совета, определенных по результатам январской сессии на 2004 год, преобладают акции репрессивно-административного характера: организовать, осуществлять систематический контроль, проводить работу по профилактике, проводить работу, систематически выявлять и привлекать, усилить контроль и так далее. Будут продолжены систематические рейды по задержанию юных бродяжек. Мероприятия, без сомнения нужные и важные. Но, кажется, Александр Лукьянченко решение этой проблемы видит несколько иначе: «Работа с бродягами и попрошайками активизировалась… всё улучшилось (в 2003 году по сравнению с 2002 – «Остров»). Тогда скажите мне, пожалуйста, почему уголовные преступления увеличились на 14,4%? И самое обидное, что школьники совершили больше всего преступлений. Значит, мы что-то не правильно делаем? Скажите, что на сегодня делать горсовету, горисполкому, чтобы переломить эту ситуацию в лучшую сторону?». Вряд ли здесь что-то может сделать горсовет. Дети бегут из дома, потому что дома им плохо. Плохо из-за жестокости родителей, бедности, отсутствия внимания... И здесь горсовет ничего не сможет сделать. Дети бегут на улицу. А улица уродует их морально и физически. Потому что на улице делают свои дела взрослые, которые принимает детский труд, используют детей в своих темных делишках. На улице нет закона, а есть деньги и сила. Вот с этим горсовет мог бы что-то сделать. Но он, судя по тому, что происходит у нас на улице, тоже бессилен перед крутыми дядьками. А. Пехотин, ЦИСПД
